“Я БЛАГОДАРЕН АМЕРИКЕ ЗА ТО, ЧТО ОНА В СВОЕ ВРЕМЯ ПРИЮТИЛА МЕНЯ”

В 1974 году Вилли ТОКАРЕВ, не найдя общего языка с чиновниками от эстрады, покинул СССР. С тех пор он много путешествует по всему миру. Сегодня известный певец и композитор в гостях у нашей газеты. Он рассказывает о своей жизни в Советском Союзе, США и России, о поездках в разные страны, делится мыслями о межкультурных отношениях.

- Для тех, кто не помнит или не знает семидесятых, могу напомнить, что в это время во всю работала цензура. Хорошо это или плохо – другой вопрос. Могу сказать только о том, хорошо это или плохо было лично для меня. Я жил в стране, которую очень любил, я был законопослушным гражданином. При этом я был довольно обеспеченным человеком, так как получал приличные гонорары за свои песни. Я работал в лучших коллективах страны: джаз-оркестре Анатолия Кролла, ансамбле "Дружба" и других.

Как вы, наверное, знаете, я писал и пишу песни в разных жанрах. Так вот, песни, которые я написал в семидесятые и предлагал на радио и телевидение, не вписывались в прокрустово ложе соцреализма. Нет, в них ничего плохого не было. Например, написали в газете о чем-нибудь злободневном. Я это облекал в юмористическую форму, писал текст и музыку – получалась песня. Но это не нравилось ни властям, ни тем, кто давал “зеленый свет” на радио и телевидении. Мои песни просто игнорировали. Кроме того, даже безобидные лирические песни мне приходилось с большим трудом проталкивать на радио и телевидение, потому что я не был членом ни Союза писателей, ни Союза композиторов. И я понял, что здесь тупик. Тогда-то я и принял решение – для того, чтобы свободно творить, уехать в другую страну. Прежде чем остановить свой выбор на США, я изучил конституции нескольких стран.

- Интересно, где в семидесятые можно было достать тексты конституций иностранных государств?

- В то время я играл в гостинице "Интурист" в Ленинграде. Там я познакомился с очень милыми итальянцами. Вернувшись на родину, они буквально засыпали меня посылками, хотя я, естественно, у них не просил ничего, видимо, они сами поняли, как нам трудно жилось в СССР, и решили помочь мне. Из всех подарков меня больше всего интересовали ноты и законы разных стран. Из всего, что я изучил, мне больше всего понравилась американская система правосудия. Кроме того, мне импонировало отношение американцев к людям, имеющим свой бизнес.

- Насколько я помню, в те годы русскому уехать в США было невероятно сложно. Уезжали в основном евреи. Как вам удалось покинуть страну?

- Совершенно верно. Хотите верьте – хотите нет, но мне удалось уехать туда на абсолютно законных основаниях. Если кого-то интересуют подробности, он может пойти в ОВИР, и там ему все скажут. Это долгое объяснение и это формальности. Я уехал как русский на ПМЖ. Тогда в СССР должен был приехать Никсон, вот накануне его приезда и выбрасывали из страны всех, кто был неугоден режиму. Так как я подавал заявление уже дважды, меня тоже решили отпустить.

Поначалу я попал в Польшу, затем оказался в Австрии, потом была Италия. В Австрии я заявил, что хочу ехать в США. Через 20 дней мне дали “добро”. Так быстро, видимо, потому что моя биографическая информация была абсолютно чистой и приемлемой.

Никого в Америке у меня не было, я приехал туда с пятью долларами в кармане. Первые годы я работал в областях, далеких от музыки: был разносчиком почты на Уолл-Стрит, таксистом, уборщиком в пекарне, перебирал книги у богатых людей, красил крыши, дома и т. д.

За это время я получил две специальности: инженера по ремонту IBM-системных печатных машин, медбрата. Благодаря работе в медицинском учреждении я получил квартиру в центре Манхэттена, на пятидесятой стрит.

Я взял 5 комнат на 35-м этаже. У меня был полный обзор Манхэттена, статуи Свободы, Гудзона. Половину стоимости квартиры оплачивал город, половину – я сам. Я не мог полностью раствориться в американской жизни. Для меня были в тягость отсутствие родного языка, постоянная стрельба, какие-то погони, серены полицейских, пожарных машин. А мне на 35-м этаже все это было очень хорошо слышно. Кроме всего этого, меня тянуло к своим, русским. Так, после 3 лет  жизни на Манхэттене я и переехал на Брайтон-Бич.

Когда я стал зарабатывать деньги, я выпустил свой первый диск, затем второй. Наконец пришло то, о чем я так долго мечтал - признание. Мои пластинки пользовались спросом не только в США, но и в ЮАР, Канаде, Австралии, европейских странах. На заработанные деньги я купил себе хорошую машину и студию. После четвертого диска я все пластинки писал в своей студии. Я стал работать в престижном ночном клубе "Одесса", где мне платили не 120 долларов в неделю, как прежде, а 2000долларов… за 3 дня.

На сегодняшний день у меня уже 22 диска. Кстати, готовятся к выходу 2 новых, которые я записал в России.

- А когда вы переселились в Америку, какой у вас был статус?

- Когда я переселился в Америку, я назывался резидентом. Через пару месяцев после приезда мне по почте прислали грин-кард. А через пять лет, как и положено по закону, я получил американский паспорт. Но еще будучи резидентом, я оформил себе traveler’s passport. С ним я стал ездить с концертами в Германию, Канаду, Южную Америку, некоторые страны Европы.

Процедура получения американского гражданства была проста. Я пришел в American Passport Agency. Меня спросили, кто был президентом США тогда-то и тогда-то. Я ответил. Меня спросили о некоторых законах. Я все рассказал, потому что хорошо подготовился. Еще меня попросили рассказать о себе и о том, как я живу. После этого сотрудница сказала "Alright" и вручила мне паспорт гражданина США.

Я благодарен Америке за то, что она приютила меня, дала возможность творить и состояться в творчестве. В Америке я сделал все для того, чтобы доказать даже тем людям, которые мне когда-то ставили палки в колеса, что они были не правы – сейчас они сами слушают мои песни. Кто-то может любить мое творчество, кто-то - нет, это дело вкуса. Но у меня есть многомиллионная аудитория, и мне этого достаточно.

В 1989 я получил приглашение выступать с концертами в СССР. 70 концертов прошли триумфально. Как многие говорят, такого успеха ни у кого еще не было. Конная милиция, спекулянты накручивали цены на билеты, ни одного свободного места…

- Расскажите, куда вы ездили, живя в США?

- Дело в том, что первые четыре года в Штатах я не отдыхал, работал без выходных. Я ни разу не болел даже, слава Богу. Я работал день и ночь по 16 часов. Когда я выпустил свои пластинки и получал неплохие деньги, я стал ездить в Германию. Я был там много раз. Мои выступления на Брайтоне давали какие-то позывные в другие страны, и меня приглашали выступать русскоязычные общины. По трэвел паспорту я 5 раз ездил в Бразилию и Аргентину, где живет много русских, и в Канаду. После того, как я получил паспорт гражданина США, я был в Австралии, Англии, Израиле, на Кипре, во Франции и Японии.

- Где вам больше всего понравилось?

- Поскольку я во время своих поездок выступал для эмигрантов, то запомнились мне в первую очередь именно эмигранты. Так вот, больше всего мне понравились израильтяне. Они какие-то очень близкие, понятные, естественные, без всякого гонора. Наверное, потому что они не такие богатые, как американцы. Да и жизнь у них нелегкая. В таком враждебном окружении…

- Кстати, вы знаете, что вас многие считают евреем?

- Конечно, знаю. Мне даже дали специальное звание - Заслуженный еврей Брайтон-Бич. И за все время моей жизни в Штатах я ни разу не слышал на Брайтоне упрека в том, что я нееврей. Большинство евреев - замечательные люди, работяги, юмористы, они никогда не падают духом. Поэтому ягоржусь своим званием.

Брайтон-Бич абсолютно лишен какого-либо национализма. Чего я от всего сердца желаю России, в которой о национальной терпимости пока можно мечтать. Национализм - это форма борьбы, не ведущая к успеху.

- Когда вы покидали Союз, вас лишили гражданства. Как это происходило?

- Оформляя документы в ОВИРе, я должен был отказаться от гражданства и сдать внутренний паспорт. Но это не самое страшное. Больше всего меня задело то, что таможенники в “Шереметьево” не дали мне провезти с собой контрабас - мой инструмент, при помощи которого я зарабатывал себе на хлеб. Кроме того, с меня в аэропорту сняли крест, простой деревянный крест, обрамленный серебром. Они посчитали его дорогим изделием. Еще отобрали ноты. Так что расставание с родиной было недобрым.

Но я зла не держу ни на кого. Когда вышли мои пластинки, советские дипломаты стали приходить на мои выступления. Это было в 1979 году. Приходили, слушали, а потом пригласили выступать в консульстве в Вашингтоне. В то же время я выступал на лужайке у Белого дома, у Капитолия на концерте, организованном в помощь советским диссидентам.

- Я знаю о том, что в 1993 году вам вернули российское гражданство. Как это выглядело?

- Я брал визу для въезда в Союз, где должен был выступать с концертом. А мне говорят: "Зачем вам виза? Это же волокита. Мы можем дать вам паспорт, теперь есть такая возможность". Я сначала не поверил этому, но потом написал заявление. Кстати, многие эмигранты не стали писать такое заявление, сочтя это унизительным. У меня же не былотаких амбиций, вернули, и слава Богу. Через месяц я получил паспорт. В американском аэропорту показываю два паспорта - меня пропускают. Прилетаю в Москву, показываю российский паспорт - меня пропускают. Отметки каждая сторона ставит в свой паспорт. Американское гражданство у меня есть до сих пор.

- После возвращения советского гражданства куда вы ездили?

- В Японию, Австралию, Новую Зеландию, Англию, Италию, Францию. В Австралии я выступал в Опера-хаусе – знаменитой "ракушке" в Сиднее. Говорят, что там из русских исполнителей выступали только Хворостовский и я. Без ложной скромности скажу, что концерт прошел с бешеным успехом.

- Вы все время ездите с выступлениями, а отдыхать-то получается?

- Не поверите, но отдыхал первый раз в жизни я в… этом году. В Таиланде, в шикарном отеле. Это был замечательный отдых: потрясающая страна, сказочное море, изумительные люди. Они очень хорошо относятся к окружающим, они очень добрые и все время улыбаются. Я словно попал в другой мир. Я понял, почему люди так любят отдыхать…

Тайский массаж не делали мне, потому что, во-первых, я там был с женой, во-вторых, я не сторонник таких экстравагантных вещей, а, в-третьих, я довольно известная личность и компромат мне ни к чему.

- Доводилось ли вам где-нибудь испытывать дискомфорт в процессе оформления въезда – выезда, пересечения границы?

- Да, в общем-то, без эксцессов перемещаюсь по миру. Многим странам абсолютно все равно, откуда и куда ты едешь, что и кому везешь и т. д. В России и США меня вообще никогда не проверяют. А вот в Канаде была неприятная история. Канадская правовая система, видимо, настолько строгая, что перечеркивается всякая человечность.

Мы с музыкантами ехали со стороны США на микроавтобусе в Канаду, везли инструменты. Ребят спросили, зачем везут инструменты. А они, вместо того, чтобы сказать, что на вечеринку едут, взяли и сказали, что у них выступление…

Пограничники пристали, что у тех нет рабочей визы. Несмотря на то, что все билеты на концерты были проданы, их так и не пустили. Хорошо еще, что не арестовали.

- Выступая перед русскоязычной публикой, вы наверняка видели смешанные семьи. Что вы думаете об этом явлении?

- Увы, это явление не вызывает у меня оптимизма. У меня много знакомых, состоящих в таких браках, так что эту проблему я знаю не понаслышке. Почти все мои знакомые в итоге развелись со своими американскими супругами. Причина в языковом барьере, проблеме понимания. Если скажешь “Да пошел ты!”, русский поймет, а американец – нет. Американцы по любому поводу говорят “Shit!” А русский язык очень богат, в первую очередь в сфере выражения эмоций. Поэтому русскому менталитету скучно с таким небогатым языковым потенциалом. Я уже не говорю о том, что у них совершенно другие обычаи, традиции. У многих наших эмигрантов были серьезные психологические проблемы, многие спились. И такая ситуация не только с русско-американскими браками.

Со славянами дела обстоят немного лучше. Не такой большой языковый, душевный, интеллектуальный барьер. Например, неплохие получаются русско-сербские семьи. Видимо, помогают родственный язык, близкая славянская интуиция. А вот вокруг арабско-русских союзов, мягко говоря, много проблем. Во время концертов ко мне подходят женщины, сделавшие этот шаг, и рассказывают о своей новой жизни. Многие плачут, рвут на себе волосы.

- Давайте напоследок поговорим о чем-нибудь более веселом. Где бы вы еще хотели побывать? Посмотреть и изучить? С культурной точки зрения…

- В ЮАР. Это удивительная, богатейшая страна. Раньше она была самой лучшей страной в мире. Хотя это никто не афишировал. Русскоязычная община там мощная. Особенно много наших бывших сограждан приехало в ЮАР из Израиля. Работают на алмазных копях, добывают золото.

В промышленном отношении Южная Африка не зависит от Европы. У них свои машины, танки, самолеты. У них швейное производство удивительное, тончайшее.

Я был там, когда там был порядок, когда белые находились у власти. У каждого белого должно было быть два черных работника: один готовил еду, другой убирал в квартире. И это называлось апартеид. Кому-то мешал этот порядок. Теперь у них уровень жизни снизился. А раньше по уровню богатства ЮАР не было равных. Даже Америка отдыхала…

Андрей МАРТЫНЮК